Алексей Текслер: мир движется к возобновляемой энергии, и Россия не хочет отставать

Первый замминистра энергетики РФ рассказал, зачем России, одному из мировых лидеров по добыче нефти и газа, строить электростанции на дорогой и высокотехнологичной солнечной и ветровой энергии.

- Алексей Леонидович, как Вы считаете, близок ли конец эпохи углеводородов?

- Вы знаете, тот объем углеводородов, который сегодня находится в энергобалансе, в ближайшее время будет довольно-таки сложно заместить. Основной вопрос заключается в том, готовы ли потребители платить большую цену за другой вид энергии? Сейчас же более 80% мирового энергобаланса занимает ископаемое топливо: нефть, газ, уголь.

Конечно, мы в настоящий момент видим, как развиваются альтернативные источники энергии, и этот процесс, безусловно, будет продолжаться. Замещение углеводородов уже началось, если учитывать количество потенциальных потребителей. Сейчас без электричества, по подсчетам ООН, находится порядка 18% населения нашей планеты. Кроме того, в течение ближайших 15-17 лет численность людей может увеличиться еще на 2 млрд, и им будет нужна дешевая и доступная энергия. Поэтому в ближайшие 20 лет потребность в углеводородах сохранится.

Что касается альтернативной возобновляемой энергии, то у разных стран есть свои мотивы, почему они этим сейчас активно занимаются. Страны Европы, например, действительно хотят диверсифицировать свой энергобаланс. Мы также знаем, что они направляют на субсидирование возобновляемой энергетики значительные объемы финансирования, так как могут себе это позволить. Речь идет о десятках миллиардов евро.

- По поводу Европы понятно, а зачем Россия этим занимается, учитывая, что у страны много своего газа, нефти, угля?

- Здесь нужно учитывать, что объемы дополнительной мощности, которую мы хотим получить до конца 2024 года на оптовом рынке, сравнительно небольшие – порядка 6 ГВт, из которых 1,5 ГВт – это солнце, 3,6 ГВт – ветер, а оставшийся объем приходится на малые гидроэлектростанции.

Мы видим, что технологии альтернативной энергетики в дальнейшем будут развиваться, и не хотим отставать от этого процесса, учитывая, что у нас есть компетенции и возможности этим заниматься. Другими словами, основной посыл заключается не в объеме дополнительной мощности, а в развитии с помощью мер поддержки соответствующих отечественных технологий и локализации производства оборудования.

Я считаю, что мир будет двигаться в сторону возобновляемой энергетики. Конечно, она не закроет весь энергетический баланс, но темпы ее развития будут самыми высокими по сравнению с другими видами энергии.

- Как вы считаете, могут ли российские технологии по альтернативной электроэнергии конкурировать на мировом рынке, каковы перспективы экспорта? О каком объеме может идти речь?

- Мы производим солнечные панели общей мощностью порядка 100 МВт. Это не очень много, но для нас сейчас важнее рост конкурентоспособности наших солнечных модулей в сравнении с зарубежными аналогами, в том числе в части КПД преобразования энергии солнечного потока в электроэнергию. Как только наши технологии будут конкурентоспособны, а у нас к этому все идет, объем производства таких панелей будет увеличиваться. После этого мы сможем тех же китайских и европейских коллег потеснить на других рынках. Уже сейчас наши производители работают с Индией и еще с несколькими странами, где реализуются масштабные проекты по возобновляемой солнечной энергетике. Поэтому перспективы у нас, безусловно, есть.

- По вашей оценке, в условиях низких цен на углеводороды сохраняется ли экономическая целесообразность развития альтернативной энергетики?

- При снижении цен на углеводороды было бы логично ожидать снижения инвестиций в возобновляемую энергетику. Но этого не произошло, и за последние два года мы наблюдаем их рост. В 2015 году новые инвестиции в ВИЭ в мире составили более $280 млрд. Сейчас размер вкладываемых в ВИЭ средств уже совокупно превышает инвестиции в традиционные виды энергии. Это в том числе происходит из-за субсидирования альтернативной энергетики со стороны государств и наличия у инвесторов гарантий возврата вложенных средств.

- Предлагаю вернуться к России. Какие у нашей страны планы по увеличению производства альтернативной электроэнергии?

- Если мы говорим про наш энергобаланс, то объем производства электрической энергии на основе ВИЭ в течение 20 лет может увеличиться от текущего уровня в 10 раз. По сравнению с другими источниками это будут, конечно, небольшие объемы, но ни один другой вид топлива не покажет таких темпов.

В этом году у нас планы ввести в эксплуатацию станции мощностью до 200 МВт, что не так уж и мало. В прошлом году мы ввели семь крупных солнечных электростанций общей мощностью порядка 60 МВт, при этом панели были произведены преимущественно в России.

- А что касается ветра?

- Программа по ветру у нас продлена до 2024 года для того, чтобы развить производство. В этом году инвесторами планируется ввести порядка 50 МВт.

- На ваш взгляд, в каких регионах России целесообразно развивать альтернативную энергетику?

- В первую очередь это отдаленные районы на Дальнем Востоке и на Крайнем Севере. Туда дорого проводить электросети, завозить уголь и мазут, а себестоимость электроэнергии там может доходить до 30, 40, 50 рублей за кВт-час. Также выгодно развивать солнечную генерацию в таких регионах, как Крым, где достаточно хорошая инсоляция.

- Давайте поподробнее остановимся на теме Крыма. Какие планы по развитию альтернативной энергетики в этом регионе?

- В Крыму уже есть солнечные станции с установленной мощностью порядка 300 МВт. Это крупнейший объем, сконцентрированный в одном регионе. Также на полуострове расположено порядка 89 МВт мощности ветровой электроэнергетики. Во время энергетической блокады в наиболее благоприятные по погодным условиям моменты мы закрывали возобновляемыми источниками до 15-20% потребности в электроэнергии. Что касается планов, то есть намерения в регионе построить 110-мегаваттную солнечную электростанцию. Посмотрим, смогут ли инвесторы реализовать этот проект.

- Окупаются ли в России проекты по альтернативной энергетике?

- Абсолютно. Возобновляемая электроэнергетика, конечно, дороже традиционной, поэтому существуют механизмы поддержки. Что касается удаленных районов Крайнего Севера и Дальнего Востока, то уже сейчас использование гибридных установок является окупаемым при сохранении существующего в регионе тарифа. Кроме того, на оптовом рынке используется механизм продажи по договорам поставки мощности ВИЭ, который предусматривает гарантии возвратности доходности – это порядка 12-14% в случае, если инвестор выполняет все свои обязательства.

Что касается поддержки возобновляемой энергетики на розничном рынке, то ее суть заключается в том, что электросетевые компании для компенсации потерь в сетях сначала должны купить возобновляемую энергию по той цене, которая складывается, а уже потом докупать на рыночных началах энергию от традиционных источников.

- Как быстро окупается строительство солнечной электростанции?

- В течение 10-15 лет.

- Давайте подытожим, на ваш взгляд, за каким топливом будущее: за нефтью, газом или все-таки за ВИЭ?

- Мне кажется, что топливо будущего – это комбинация ВИЭ и газа. Газ совершенно точно нельзя сбрасывать со счетов, так как это достаточно чистый вид энергии. По всем прогнозам, его доля в мировом балансе будет расти, и он станет лидером среди всех прочих углеводородов, вытесняя нефть и уголь из мирового энергобаланса.