Михаил Крутихин: «По нефти две ошибки — недооценили конкурентов и переоценили себя»

Эксперт: коронавирус только подтолкнул мировую экономику к рецессии, а выход России из ОПЕК все лишь усугубил.

Экспорт российской нефти в Китай упал на треть из-за пандемии коронавируса, которая уже привела к обрушению котировок на черное золото: цены на американскую нефть опустились до 17-летнего минимума ($25 за баррель), Brent опустилась до $27,8 за баррель. Аналитик нефтегазового сектора, партнер консалтингового агентства RusEnergy Михаил Крутихин рассказал в интервью «Реальному времени» почему, несмотря на то, что реальная цена на нефть сильно отличается от спекулятивной, Россия не способна на нее повлиять, закрыв свои скважины — что приведет к конечной победе Саудовской Аравии, которая, демпингуя, забьет новые рыночные ниши. Тем не менее и разрыв соглашения с ОПЕК, и даже коронавирус — лишь дополнительные факторы, ускорившие мировую рецессию, считает эксперт, которая к концу года вряд ли закончится и сильно ударит по российской экономике.

Цена российской нефти еще на 3 доллара ниже рыночной

— Михаил Иванович, в эти дни регулярно появляются новости, влияющие на нефтяные котировки. Насколько все-таки ее цена сформирована реальным дисбалансом спроса и предложения, а насколько спекуляциями?

— Вопрос хитрый. Цены, которые мы видим, это цены на фьючерсы. В данном случае это июньский фьючерс. То есть бумага, которая должна реализоваться где-то в июне. Реальные цены — стоимость физической нефти — они очень сильно отличаются. И потом, если смотреть как продается наша, российская нефть, марки Urals, окажется, что ее цена еще на $3 ниже рыночных показателей, которые мы видим на графиках. Это во-первых.

Во-вторых, цена на нефть, которую мы наблюдаем, формируется двумя факторами. Первое — это спрос и предложение. А сейчас их баланс такой, что предложение намного больше, чем спрос, и поэтому давление на цены с этой стороны идет очень сильное и основательное. Пытаясь продать, поставщики нефти дают, естественно, всяческие скидки. Это рынок покупателя, который диктует свою цену. Но примерно 70% цены на нефть формируется финансовым рынком, где крупные игроки, играющие в эти «бумажки», фьючерсы нефтяные, реагируют на любые новости. У них стоят компьютеры, машины, которые за микросекунды реагируют на новостные заголовки.

Плюс есть, конечно, желание поиграть: им очень выгодна волатильность нефтяных котировок. Они могут искусственно подпихнуть цену на нефть вверх или подпихнуть ее вниз. И игроки гораздо сильнее влияют на рынок, чем спрос и предложение. Поэтому сегодня предсказать что-либо невозможно, поскольку надо учитывать и фундаментальный фактор спроса и предложения, и битву за волатильность, «прибыли на прыжках».

Заткнуть скважину на время, чтобы она не работала, в 80% случаев в России невозможно. Потому что в таком случае через 2-3 дня там все замерзнет, и дешевле будет бурить новую скважину, чем ремонтировать замерзшую.

Почему Россия не может повлиять на нефтяной рынок, «закрутив краник» скважинам

— Вы можете оценить неспекулятивную цену и нефть «реальную», если так можно выразиться?

— Нет. Это невозможно оценить в принципе. Могу сказать только, что сегодня рынок покупателя, который может диктовать все что угодно. Он скажет, например, у вас танкеры болтаются в море, вы не можете по этой цене продать, давайте я у вас за 10 долларов за баррель всю нефть куплю.

— Если не лезть в финансовые рынки и ограничиться чистой «механикой» спроса и предложения, есть ли возможность сегодня у России поднять цену на нефть? Грубо говоря, может ли Россия закрутить краник нефти для этого?

— Россия не в состоянии этого сделать по многим причинам. Во-первых, правительственным указаниям наши нефтяные компании не очень-то следуют. У них есть свои собственные планы. Во-вторых, в России большинство нефтяных скважин находится на Севере и в тяжелых условиях. Дебеты этих скважин, то есть поток нефти, он в 10—50 раз — а порой и в тысячи раз! — меньше, чем в той же Саудовской Аравии. Заткнуть скважину на время, чтобы она не работала, в 80% случаев в России невозможно. Потому что в таком случае через 2-3 дня там все замерзнет, и дешевле будет бурить новую скважину, чем ремонтировать замерзшую, по разным причинам: из-за кристаллогидратов, низкой температуры и т.д. Наши скважины заглушить, чтобы затем снова их откупорить, нельзя.
Коронавирус лишь подтолкнул мировую экономику к рецессии, а выход РФ из ОПЕК все усугубил
— Много дискутировали о решении России выйти из соглашения с ОПЕК о продлении ограничения на добычу нефти. Говорили, что вследствие развала сделки и демпинга, объявленного Саудовской Аравии, нефтяные котировки и обрушились. Но сегодня, в разгар эпидемии коронавируса и общемирового падения производства, мы же понимаем, что они обрушились бы все равно?

— Все верно. Но мы, честно говоря, — и все это понимают — находимся на склоне цикла экономического роста. Идет коррекция, мировая экономика уходит в рецессию, а может быть, и в стагнацию. И вот на этом фоне возникло два ускорителя [рецессии]. Первый ускоритель — это китайский коронавирус, который очень сильно на это подействовал…

Второй ускоритель — это резкий выход России, хамский такой, из соглашения с ОПЕК. После чего восточные люди страшно обиделись и стали добывать и продавать нефть с гигантскими скидками.

— То есть коронавирус даже не основной фактор, повлиявший на мировую рецессию?

— Да, и до него мировая экономика пусть медленно, но сползала вниз. Он просто ускоритель, но очень мощный. А второй ускоритель — это резкий выход России, хамский такой, из соглашения с ОПЕК. После чего восточные люди страшно обиделись и стали добывать и продавать нефть с гигантскими скидками, предлагая все что угодно, лишь бы России насолить. Сделано это было со стороны России, надо отметить, совершенно безобразно, отвратительно. И главное, о чем стоит сказать, российские власти, во-первых, недооценили потенциал стойкости, выживания и добычи конкурентов своих, что американцев, что саудовских. Те, кто принимал решение, этого не просчитали…

«Притворились, что мы великая держава, нахамили всем».

— Игорь Сечин [глава «Роснефти»], условно, не просчитал?

— Ну решение-то принимал Путин, но позицию озвучил перед саудитами Сечин. Они к тому же страшно переоценили российский потенциал выживания и добычи. Вот две их ошибки: недооценили конкурентов и переоценили сами себя. Притворились, что мы великая держава, нахамили всем.

— Хорошо, но можно же задать вопрос той же Саудовской Аравии, которая объявила, что нарастит в апреле поставки нефти на 26%. Какой смысл в наращивании поставок, если, грубо говоря, сейчас, на фоне рецессии и эпидемии, нефть в таком объеме никому не нужна?

— Забить на будущее ниши рыночные! Вытеснить оттуда конкурентов, сформировать новую картину рынка.

— Да, но кто, условно, в принципе в таких объемах будет покупать? Даже танкеры сегодня подорожали, на них спрос вырос, потому что и дешевая нефть не находит спроса, и ее на танкерах теперь месяцами хранить собираются….

— Действительно, так и есть. Мало того, у Китая сегодня нефтью забиты все резервные емкости. Но Саудовская Аравия поступает так из расчета на будущее. Саудовцы решили: стратегия теперь у нас такая — берем объемами, а не ценой. По любой цене продаем нефть как можно больше. Это означает, что они приобретают себе контракты на будущее, заключая их с теми партнерами, которые уже после спада кризиса с ними будут сотрудничать.

Россия при этом в ответ ни сократить добычу [для увеличения нефтяных котировок], ни увеличить ее сегодня не может. Да и себестоимость добычи российской нефти выше, чем у саудовской.

Саудовцы в итоге победят Россию на нефтяном рынке

— А кто может предсказать сегодня, что кризис не продлится до конца года?

— Ну так кризис продлится и год, может, полтора, а то и два года. Но нефть, она же долгосрочно играет. Саудовцы будут забивать вот эти рыночные ниши, совершенно здравый у них подход к этому. Вытеснят Россию. А Россия при этом в ответ ни сократить добычу [для увеличения нефтяных котировок], ни увеличить ее сегодня не может. Да и себестоимость добычи российской нефти выше, чем у саудовской.

— Учитывая падение китайского спроса на российскую нефть и спроса со стороны европейских стран по понятным «вирусным» причинам, есть ли возможность у России найти другие экспортные рынки?

— Я не вижу такой возможности. У нас более или менее закрепленные были рынки. Мало того, «Роснефть» оказалась в тяжелейшем положении, потому что она обязалась поставлять нефть в Индию из Венесуэлы, а Венесуэла закрылась фактически, торговые «дочки» «Роснефти» оказались под санкциями, оттуда нефть просто невозможно вывезти. То есть «Роснефть» теперь должна свою собственную нефть, которую она добывает в России, поставлять в Индию. Это, во-первых, дороговато получится, а во-вторых, это означает в свою очередь невыполнение контрактов перед китайцами. А китайцы ждут этой нефти, так как «Роснефть» у китайцев наодалживала денег под будущие поставки, и надо теперь как-то нефтью расплачиваться.

«Будет плохо. Ничего хорошего я не жду»: чем может закончиться для России мировая рецессия.

— Если с экспортным спросом сегодня у наших нефтяных компаний беда, может ли Россия «переварить» непроданную нефть у себя на нефтехимических производствах?

— Нет, она этого сделать не в состоянии. Во-первых, у нас нет такого спроса на нефтехимию. Во-вторых, в России внутреннее потребление нефти и газа не растет, оно плоское уже много лет. Куда девать-то эту нефть?

— К концу 2020 года можно вообще что-то прогнозировать в плане устойчивости российской экономики и нефтяного рынка или это невозможно сделать в принципе из-за, скажем так, «тумана войны»?

— Ну можно с уверенностью сказать, что мировая рецессия продлится больше года, возможно, два года, затем она перейдет в какую-то стагнацию (еще года на четыре). А Россия — часть мировой картины. У нее и так фондовый рынок посыпался, и, думаю, все ее акции, «фантики» и «лотерея», в конечном счете могут обесцениться. Не исключено, что в виду такого инвестиционного климата из России потянутся те, кто покупал ОФЗ [государственные облигации федерального займа], особенно нерезиденты. Это большой удар будет: они же продадут их за рубли и купят на них доллары. В общем, будет плохо. Ничего хорошего я не жду. А поскольку у нас такая переоценка собственного потенциала, надувание щек, что мы великая держава, то провалы для нас будут еще горше и неприятнее.

Это большой удар будет: они же продадут их за рубли и купят на них доллары. В общем, будет плохо. Ничего хорошего я не жду.

— Вы согласны с оценками некоторых наших чиновников, что нам на долгое время придется согласиться с тем, что цены на нефть выше 30-35 долларов за баррель не вырастут?

— Конкретных прогнозов по цене делать все же не буду, учитывая сильную волатильность на рынке. Но к мнениям правительственных чиновников я рекомендовал бы относиться с большой осторожностью…