Повсеместный подъем лженауки, поиск новых медиаформатов и радикальные изменения в общественных процессах под влиянием интернета – главные темы, обсуждавшиеся на этой неделе в Дохе (Катар), где проходила 7-я Всемирная конференция научных журналистов.
Конференция проводится Всемирной федерацией научных журналистов раз в два года и каждый раз в новом месте. Прошлая встреча была в Лондоне, позапрошлая в Австралии. На этот раз по инициативе Арабской ассоциации научных журналистов конференция впервые прошла на Ближнем Востоке: требовалось подчеркнуть значительный рост интереса к науке в регионе. По статистике, объявленной перед закрытием, из 726 участников форума более 40% прибыли из арабских и африканских стран.
Россия была представлена скромно – всего четырьмя участниками, но зато все они выступали в качестве приглашенных докладчиков и организаторов тематических секций.
Первой прошла секция по псевдонауке, подъем которой вызывает сейчас беспокойство во всем мире. Особенно сильно от псевдонауки страдают Россия и другие постсоветские страны. В этих государствах глобальная тенденция дополнилась упадком науки и образования, а также психологическим переносом недоверия к власти на науку, которая с властью всегда связана (хотя бы по источникам финансирования). В докладах подчеркивалось, что нередко лженаука распространяется эпидемически. Заразная идея (мыслевирус), обманом или эмоциональным напором преодолев защитные барьеры здравого смысла и образования, превращает человека в своего нового убежденного миссионера.
Проблема лженауки настолько остра, что затрагивалась также в секциях о «разрушителях мифов», приходящих на смену обществам скептиков, и о дениализме (общественной тенденции отрицать надежно установленные научные факты), а также на пленарном заседании, посвященном тому, как избегать ошибок в статьях о теории эволюции.
Но в целом осталось впечатление, что, при довольно глубоком понимании природы лженауки, сообщество научных журналистов пока не нашло эффективных методов противостояния ей.
Другая ключевая тема напрямую касалась материального положения научных журналистов. «Благодаря интернету текстов о науке становится больше, а тех, кто готов за них платить, – меньше» – так была сформулирована проблема в секции по новым бизнес-моделям. Бумажным журналам все труднее выдерживать конкуренцию с интернетом: надо постоянно выдавать истории, подобных которым нельзя найти бесплатно. В онлайне же по рекламной модели могут окупаться только ведущие мировые научные блоги. Многие журналисты в такой ситуации видят лишь возможность уйти в пиар высокотехнологичных проектов, но это болезненное решение, требующее изменения системы профессиональных ценностей.
На таком фоне настоящим фантастическим прорывом смотрелся доклад Дженнифер Бого из журнала Popular Mechanics о новой экспериментальной версии издания для планшетников.
«Вспомним Коперника, которого сожгли на костре»
«Газета.Ru» представляет самые яркие высказывания о науке, сделанные в 2010 году. Дважды в «двадцатку» попали нобелевский лауреат Андрей Гейм и председатель Госдумы Борис Грызлов, который и стал победителем....
Анимированная инфографика и модели, с которыми можно поэкспериментировать прямо на странице, тексты, которые движением пальца прокручиваются внутри подверстки, аудио- и видеокомментарии, наконец, встроенные в страницы журнала тематические игрушки, а в перспективе и приложения. И все же по характеру восприятия это по-прежнему журнал: его можно листать, рассматривая картинки и задерживаясь на интересных страницах, чтобы прочесть текст. О стоимости разработки Дженнифер говорить отказалась. Не исключено, что она сравнима с ценой тиража на бумаге и даже превосходит ее. Пока этот удивительный проект лишь смелый эксперимент. Тираж бумажного журнала еще не падает. Но, если падение начнется, изданию есть что предложить взамен.
Преобразующее влияние на отрасль интернета прослеживалось и в других секциях. Например, в секции «Секретная наука», где обсуждался вопрос свободного доступа журналистов к важным научным данным. Говорили о ситуации в Китае; о России рассказывал Григорий Пасько, осужденный в свое время за «разглашение» экологической информации, которая по закону не может быть засекречена.
Реакция аудитории была сдержанной: подобные злоупотребления в России и Китае воспринимаются как нечто ожидаемое.
«Россия погрязла в мракобесии»
О том, как нужно бороться с захлестнувшей Россию лженаукой, о популяризации науки в стране и о том, когда в Москве откроется планетарий, в интервью «Газете.Ru» рассказал академик РАН, директор Государственного...
Гвоздем же программы стал доклад Маргарет Мунро из канадской ассоциации научных журналистов, которая рассказывала о невероятных ограничениях на доступ к научной информации в Канаде: в прошлом году там всем ученым, состоящим на государственной службе, официально запретили давать информацию журналистам без долгого и детального согласования. Канадский запрет совершенно беспрецедентен для страны, которая считается свободной, но справиться с ним вот уже год не удается. Причина, видимо, в том, что непроверенная, нежелательная или преждевременная научная информация, попадая к журналистам, может сильно искажаться в интернете и сказываться на принятии политических решений.
Как это работает, многие участники конференции прекрасно знали по собственному опыту. Достаточно сказать, что мероприятие первоначально планировалось в Каире, а его главным организатором в статусе президента Всемирной федерации была египетская журналистка Надя эль-Эводи.
Но после революции стало ясно, что Египет пока не готов принять крупный международный форум, и конференцию перенесли в Катар, который пользуется репутацией одной из самых стабильных арабских стран.
«Раствор чего-то – не ничто»
Работа нобелевского лауреата Люка Монтанье о якобы «телепортации ДНК» демонстрирует, что позиция научного сообщества в отношении новых, неожиданных результатов бывает порой чересчур жесткой, но такая позиция...
Ну и в заключение небольшой казус, к которому привела немногочисленность российских участников конференции (хотя в России есть ассоциация научных журналистов «Интеллект», входящая в состав Всемирной федерации). Большое отдельное пленарное заседание на конференции было посвящено журналистскому освещению проекта «Северный поток». На нем выступали финны, швед, полька, причем только с критикой проекта – как с экологической, так и политической точек зрения. В польском выступлении даже прозвучала формулировка «Molotov – Ribbentrop pipe» – «труба Молотова – Риббентропа». А швед рисовал экологические ужасы примерно в таком виде: а что если точно над газопроводом затонет паром и со дна пойдет газ, который сначала помешает спасать людей, а потом забьет водозаборы финской АЭС, и там станет как на Фукусиме? И все из-за газопровода…
Слушать это было удивительно и смешно, но ответить оказалось некому: докладчиков от России и Германии, то есть стран, откуда и куда протянут газопровод, не позвали.
Впрочем неудобство ситуации быстро дошло до аудитории: слишком она разношерстная и скептическая, чтобы быть ангажированной. И из зала задали вполне ожидаемый вопрос: а что, собственно, думают в Германии и России? Вопрос в той ситуации риторический, хотя на него все же ответили из зала
