Будущее за сланцевым газом?

Для рынка энергоносителей последние несколько месяцев оказались периодом тяжелых испытаний: авария на японском атомном реакторе, волнения на Ближнем Востоке и последовавшие за ними колебания цен на нефть. Однако несмотря на царившее ощущение грядущего коллапса, ни катастрофа на Фукусиме, ни военные конфликты в Ливии и соседствующих государствах не смогли разрушить складывавшуюся десятилетиями глобальную систему транзита энергоносителей. Но на арене появился новый фактор, который в перспективе вполне способен изменить расстановку сил на рынке – сланцевый газ.

Рассмотрим ситуацию на мировом рынке на энергоносителей на сегодняшний день.

Нефтедобывающая отрасль Ливии понесла серьезный урон, но другие члены ОПЕК напротив смогли увеличить добычу. Запасные резервные мощности по-прежнему находится в пределах 4 млн. баррелей в день. Недавний подъем цен на нефть, вызванный нестабильной ситуацией на Ближнем Востоке – в частности тяжелой болезнью короля Саудовской Аравии Абдаллы и отсутствием явного преемника – выровнялся. Экономическое положение компаний «Shell» и «Exxon», которым было бы выгодно сохранение высоких цен на нефть, осталось на высоком уровне, несмотря на снижение цен.

Трагедия в Японии не привела к серьезным последствиям для атомной энергетики. Германия оказалась единственным государством, прекратившим функционирование атомных электростанций, хотя и некоторые другие ядерные страны обдумывают возможность последовать примеру германского правительства. Нехватку энергии Германия компенсирует импортом электроэнергии из Франции и Чешской Республики, которые – как это не иронично – получают ее на ядерных реакторах.

На решение о выводе из эксплуатации атомных электростанций повлияют окончательные отчеты о том, что же случилось на Фукусиме. В развитых странах были ужесточены меры безопасности, что привело к повышению себестоимости атомной энергии и необходимости новых дотаций. Несколько облегчает ситуацию то, что большинство атомных реакторов, строительство которых запланировано на ближайшие двадцать лет, будут находиться в развивающихся странах. Несмотря на то, что некоторые проекты были приостановлены, их полное закрытие маловероятно – особенно в Китае или России, где отношение общественности к атомной энергетике имеет малое влияние на принятие государственных решений.

Суммируя все вышесказанное, можно сказать, что несмотря на кричащие заголовки о грядущем нефтяном кризисе, рынок энергоносителей продемонстрировал гибкость и высокую сопротивляемость к резким переменам. На мировом уровне уголь, нефть и природный газ удовлетворяют 80% спроса на энергоносители; еще 6% приходится на атомную энергию. Альтернативные источники, хотя и считаются будущим энергетики, по-прежнему зависят от субсидий и законодательной поддержки. Они являются источниками всего около 2% энергии – в лучшем случае этот показатель возрастет до 7% к 2035 году.

Однако в эти напряженные месяцы кое-что существенно изменилось – и у этого явления есть потенциал навсегда изменить существующую систему рынка энергоносителей. Месяц назад Управление США по информации в области энергетики (theUSEnergyInformationAdministration) впервые опубликовало результаты серьезного исследования касательно объемов доступного для извлечения сланцевого газа в 32 странах мира. Сланцевый газ – это природный газ, скапливающийся в толще скальных пород. Метод гидравлического разрыва, используемый для его извлечения, раньше считался слишком дорогостоящим; сегодня же он постепенно завоевывает все большую популярность в американской энергетической промышленности. За последние десять лет добыча сланцевого газа возросла в 12 раз, и сегодня он удовлетворяет около четверти американского спроса на электроэнергию. Некогда главный импортер газа – сегодня Америка вполне самодостаточна. Более того, начинают поговаривать о возможности экспортировать сланцевый газ.

Отчет Управления не содержит информации о коммерческой выгоде добычи сланцевого газа, отражая исключительно технические возможности добычи, однако цифры говорят сами за себя – 187 трлн. кубометров сланцевого газа с крупнейшими месторождениями в Китае, Аргентине, Мексике и Северной Европе. Чтобы сделать эти показатели более понятными в контексте мировой энергетики, следует заметить, что эти объемы составляют 40% существующих запасов природного газа. И это только то, что указано в отчете – новые месторождения могут быть обнаружены на Ближнем Востоке, в России и Средиземноморских странах.

Вопрос добычи сланцевого газа остается спорным. С одной стороны, выброс углекислого газа значительно выше, чем при добыче природного газа из традиционных источников. По этой причине те немногие проекты по разработке месторождений природного газа, которые существуют в Европе, постоянно тормозятся защитниками окружающей среды. С другой стороны, высокие цены на энергоносители и политическая нестабильность на Ближнем Востоке могут подстегнуть интерес мировых импортеров энергоресурсов в разработке этих новых, нетронутых источников газа. Не только Соединенные Штаты видят перспективы сланцевого газа. В Китае, к примеру, он сможет заменить собой нефть и природный газ, которые в больших объемах импортируются из-за границы.

Полномасштабный сдвиг в сторону сланцевого газа в развитых странах может иметь лавинообразный эффект на рынках энергоносителей. Если объемы импортируемого в Китай газа существенно сократятся, заметный урон понесут инвесторы в ближневосточные и африканские добывающие отрасли. Отрасль добычи сланцевого газа станет серьезным соперником возобновляемых источников энергии в борьбе за государственные субсидии, а также может привести к заморозке проектов по строительству новых нефтепроводов или по развитию отрасли сжиженного газа.

Несомненно, в 2011 году мы еще не раз услышим об энергетическом кризисе, но грядущие перемены, скорее всего, будут связаны не с политическими конфликтами в северной Африке или подрывом доверия к атомной энергетики Японии, а с чем-то менее заметным - союзом геологии и новых технологий, который может полностью изменить привычный вид глобальной энергетики.